Скептики в отношении российско-европейской кооперации, в том числе и в индивидуальности кооперации в энергетике, также вообщем противники масштабного сотрудничества Европы с современной Россией считают, что уровень конфликтности политической конъюнктуры не даст способности воплотить «Северный поток–2». Впрочем, факты до этого времени противоречат сиим прогнозам. Одним из очередных аргументов в пользу Рф стало решение правительства Финляндии разрешить стройку «Северного потока–2» в собственной исключительной экономической зоне. Вчера же Агентство по региональному управлению Южной Финляндии выдало проекту «Северный поток–2» разрешение на внедрение финских вод для строительства газопровода. Через них пройдет 374 км «Северного потока–2» из общей планируемой протяженности газопровода в 1220 км.
Разрешение от Финляндии поступило сходу опосля одобрения проекта Германией, которая выигрывает от «Северного потока» и является его прямым проводником. Хельсинки обычно, еще со времен прохладной войны настроен мягче к Москве, чем Стокгольм и Копенгаген, предпочитая получать выгоду от кооперации с СССР и Россией, а не конфликтовать из-за идеологизированных и спекулятивных мотивов «западной солидарности».
В сфере энергетики конструктивность позиции Финляндии в отношении Рф проявляется в особенности ярко. Кроме «Северного потока–2» стоит отметить тот обычный факт, что Финляндия на 100% зависит от импортируемого из Рф газа. В 2017 году «Газпром» поставил в Финляндию 2,36 миллиардов кубов голубого горючего. При всем этом Финляндия не считает эту зависимость проблемой и не инициирует политические и принудительные меры ограничения употребления русского газа, в отличие от неких государств ЕС (Литва, Польша, с недавних времен — Великобритания) и Еврокомиссии.
На фоне положительных новостей из Хельсинки для «Северного потока–2» всё еще остается принципиальным обойти две главные трудности. Первая из их касается позиции Дании, которая, в отличие от Финляндии, разрешения на стройку «Северного потока–2» может не отдать. Тем более что в случае с Данией речь идет о ее территориальных водах, а не исключительной экономической зоне. И тут есть некая неопределенность. Русская сторона трактует международное право таковым образом, что суверенитет страны распространяется лишь на 12-мильную зону территориальных вод страны. А в 200-мильной исключительной экономической зоне страна не может мешать проходу транспортных средств остальных стран (трубопровод также считается транспортом).
2-ая неувязка заключается в попытке Еврокомиссии распространить право Евросоюза и соответственное регулирование — Газовую директиву ЕС — на «Северный поток–2». Вообщем, в марте юристы Совета ЕС вновь отвергли предложения ЕК о ужесточении законодательства в отношении новейших морских газопроводов, что на руку «Газпрому». По мнению юристов Совета ЕС, «даже с учетом вероятных конфигураций Газовая директива «может применяться лишь к той части трубопровода, которая находится в пределах юрисдикции ЕС, а не к той части трубопровода, которая находится в юрисдикции третьей страны».
Рф помогает тот факт, что Еврокомиссия не может в силу особенностей институциональной организации ЕС принять схожее решение без помощи других. Необходимо согласие и Европарламента, и Совета ЕС, где, кстати, чрезвычайно силен глас государственных правительств. Для того, чтоб гарантированно оградить «Северный поток» от новейшего регулирования, Рф нужны как минимум четыре союзника в ЕС, которые дадут отрицательное заключение на предложения ЕК. Вообщем, с учетом всесторонней поддержки проекта со стороны Германии, а сейчас к тому же Финляндии, навряд ли из числа экономически зависящих от Германии государств найдутся желающие голосовать против проекта. Что Рф и «Северному потоку–2» лишь на руку.
Создатель — ведущий эксперт Фонда государственной энергетической сохранности
Мировоззрение создателя может не совпадать с позицией редакции
Европейские санкции не последуют за южноамериканскими
Директор по развитию бизнеса люксембургского фонда Creon Capital Флориан Виллерсхаузен — о значении санкций США для сырьевого рынка
Газовые ворота Европы
Аналитик Александр Фролов — о том, для чего турецкое управление отыскивает новейшие газотранспортные проекты